Кефели И. Ф.
Геополитический статус России начала XX века и современность
В феврале 1913 г. известный русский публицист, организатор и идеолог «Всероссийского национального союза» М. О. Меньшиков писал в связи с празднованием 300-летия дома Романовых следующее: «За истекшие триста лет Россия многого достигла, но далеко не всего. Общее впечатление такое, что и теперь, как триста лет назад, мы находимся на переломе истории, на пороге громадных, еще неосуществленных возможностей, которые могут или низвести Россию в пучину бедствий, или, наоборот, придать ей новое, несравнимое с прошлым величие… Со стороны и внешнего, и внутреннего благополучия нынешняя Россия (правда, в более огромном масштабе) напоминает Московскую Русь, вышедшую из великой Смуты. Внешний враг отражен, крамола подавлена, но все еще чувствуется напряженное давление и внутреннего революционного духа, и внешней жадности… Мы присутствуем при новых титанических вооружениях ближайших соседей, не скрывающих, что эти вооружения направлены чуть ли не главным образом против нас… Я не думаю, чтобы нам, при всем миролюбии народа русского, удалось избежать войны с Австрией и Китаем. Как первым царям Романовым нужно было от Польши возвратить «отторженную» Белую и Малую Россию, так и нашему потомству предстоит вернуть от Австрии до сих пор плененную вотчину святого Владимира – Червонную Русь (в исторических документах 15-18 веков так называлось Русское воеводство, впоследствии Галиция. – авт.). Можно не спешить с великими историческими задачами, но забывать их вовсе не следует. Нынешним ли летом грянет война с Австрией, или в 1915 году, или в 1925-м, мы должны готовиться к великому поединку с вполне определенной задачей – остаться победителями» [6, с. 367-368].
Предчувствие неизбежной войны между великими державами стало повсеместным – будь то в России, Англии, Франции или Германии. Примечательно высказывание германского императора Вильгельма II по этому поводу. Его привел в своих воспоминаниях председатель Совета министров В. Н. Коковцов, который в ответ на его заверения, что России сейчас нужен мир как никакой другой великой державе, услышал следующее: «Я должен только сказать вам прямо – я вижу надвигающийся конфликт двух рас: романо-славянской и германизма, и не могу не предварить вас об этом <...> Если война неизбежна, то я считаю безразличным, кто начнет ее» [3, с. 134-166]. Эту неизбежность всеми силами пытались предотвратить в России. В связи с этим, следует рассмотреть и сопоставить два варианта геополитического анализа предвоенной ситуации и состояния армии и флота, представленных в канун войны, в корне различающихся относительно возможных союзников России в предстоящей войне (такие союзы в виде военных альянсов существовали, но геополитические закономерности не подчиняются каким-либо союзным договоренностям, а реализуют глубинные интересы государств на мировой арене). Речь далее пойдет о «Памятной записке по поводу закона о флоте и судостроительной программы» А. А. Ливена и «Записке» П. Н. Дурново.
1.Классика геополитического анализа предвоенной ситуации. А. Ливен и П. Н. Дурново
3 февраля 1912 г. Министру иностранных дел Российской империи С.Д. Сазонову поступила «Памятная записка по поводу закона о флоте и судостроительной программы»от начальника Морского Генерального штаба контр-адмирала светлейшего князя А. А. Ливена (вскоре, 25 марта 1912 г., он был произведен в чин вице-адмирала и утвержден в должности начальника Морского Генерального штаба).
Этот документ, который сравнительно недавно стал доступен широкому читателю, представляет собой один из ярких примеров военно-политических прогнозов рассматриваемого периода истории России, составленных, как отмечает О.В. Павленко, в духе популярных тогда «маринистских концепций», согласно которым общеевропейская война может успешно вестись только при наличии сильного флота [7].
Ливен исходит из признания того, что мировую политику того времени определяют только четыре государства – Германия, Англия, Франция и Россия, но англо-германские взаимоотношения занимают в ней ведущее положение. Именно конкуренция между Германией и Великобританией приближает мир к большому конфликту «Тройственного союза против Тройственного Согласия». В этом случае Россия не сможет избежать военного столкновения с Германией [8, л. 19]. Какие же аргументы приводит автор записки?
Во-первых, считает А.А. Ливен, Германия является основным противником России. От нее исходит самая большая угроза российским жизненным интересам. В случае «немецкого господства над Балтийским морем, граница Германии начнется у Кронштадта и пройдет по всей нашей береговой черте. Двигаясь на Петербург, неприятельская армия проследует вдоль собственной базы и, кроме того, будет иметь возможность высадиться в непосредственной близости к столице, укрепиться и уже оттуда начать операцию против войск, прикрывающих таковую. И тут-то повторится обстановка японской войны» [8, л. 20 об.]. Более того, как только Германия «политически достигнет гегемонии в Европе и окружит нас сплошным кольцом своего могущества от Норд-Капа до Малой Азии, Россия потеряет политическую самостоятельность <...> Уже теперь Швеция, Австрия и отчасти Турция находятся под немецким влиянием, Дания беспомощна перед своим великим соседом. Легко предвидеть, как Германская империя, оттеснив Францию и Англию к западу и сделавшись хозяином Немецкого моря и Английского канала, станет бесспорным вершителем судеб всех вышеупомянутых второстепенных государств. Тогда России, отделенной от остального мира сплошной полосой Германской империи, останется лишь смотреть на весь белый свет сквозь немецкие очки, и от доброй воли Германского императора будет зависеть решение, оставит ли он нам существовать в нынешнем виде или оттеснит нас от берегов Балтийского и Черного морей в глубину нашей равнины, где для нас наступит новый многовековый период одичания» [7, л. 18-18 об.]. В этих словах четко просматривается геополитический подход военного моряка, воспитанного на традиции всегда добиваться выхода к открытому морю.
Во-вторых, России следует укреплять стратегический союз с Англией. Это сближение «следует всячески поддерживать», чтобы «не потерять Прибалтийский край с Петербургом». В доказательство Ливен приводит сценарий будущей войны. Начиная войну против Англии, Германия сначала займет Голландию и Бельгию. Англия и Франция будут вынуждены ответить. Тогда последует прямое столкновение англичан и немцев в Ла-Манше. Далее война распространится на все морское пространство. Предстоящее кровопролитие будет длительным и изматывающим. Победит тот, кто будет иметь глубокий тыл и значительные внутренние ресурсы. Будущая война будет вестись на два фронта. Россия, связанная союзным договором с Францией, будет обязана выступить на стороне Антанты против Германии и Австро-Венгрии. Но необходимо учитывать, что на западном фронте Англия и Франция будут воевать вместе, а на восточном фронте Россия останется один на один с Германией и Австро-Венгрией. В стратегическом же отношении, военный союз с Англией имел для русских неизмеримо большее значение, нежели с Францией. Ливен делал вывод, что России следует «поддерживать Англию в этой борьбе, но, не имея флота, мы ничего предпринять не можем, а только рискуем потерять Прибалтийский край с Петербургом, так как защищать побережье сухопутными силами физически невозможно» [8, л. 21 об.].
В-третьих, России следует всеми способами избегать возможных военно-политических осложнений, потому что к будущей войне страна не готова. По расчетам адмирала, России потребовались бы 10-20 лет на реализацию полноценной программы строительства современного флота.
В-четвертых, в «Памятной записке» подчеркивалась особая значимость черноморских проливов для российских геополитических интересов, которые были связаны с ситуацией на Балканах, стратегическими интересами в Средиземноморье, и экономическими выгодами от черноморской внешней торговли. Ливен считал, что для России важно «присоединить к государству не только Малую Азию и Балканский полуостров, но и все острова греческого архипелага, не исключая Крита, при непременном условии господства над Черным и Эгейским морями посредством первоклассного флота». Но такое решение вопроса «вряд ли окажется и в будущем осуществимым для одной России» [5, с. 59]. При современном состоянии русского флота бесполезно даже пытаться захватить ближайшие к проливам территории на европейском и малоазиатском берегах.
Год спустя, в феврале 1914 г., бывший министр внутренних дел, член Государственного совета и Статс-секретарь П. Н. Дурново представил Николаю II записку (первая ее публикация была осуществлена в журнале «Красная новь» в 1922 г. под названием «Записка Дурново»). В ней он высказал опасность втягивания России в большую европейскую войну, отстаивая тезис о взаимосвязи внешней политики с историческими традициями и указывая на то, что на протяжении XIX в. все внешнеполитические успехи России были связаны с балансированием между основными европейскими центрами силы. Русско-английские противоречия в Азии делали Россию негласным союзником Германии, соперничавшей с Англией, а династические отношения Берлина и Петербурга сдерживали интересы Австро-Венгрии на Балканах. Дурново не видел каких-либо реальных выгод от сближения с Англией, в т. ч. решение в пользу России ее вековых притязаний на контроль над черноморскими проливами.
Особое место в записке Дурново было уделено русско-германским отношениям. Он отмечал, в частности, что интересы России и Англии неоднократно сталкивались на «Крыше мира» (Памир), в Кашгарии, Джунгарии, Монголии, на Дальнем Востоке. В то же время между Россией и Германией нет принципиальных территориальных споров. Наиболее пророческими оказались предсказания Дурново в отношении судьбы Российской империи в случае военных неудач, от которых никто не застрахован. Он нарисовал сценарий возможного развития событий. Неудачи в войне будут приписаны правительству. В Государственной думе и Государственном совете начнется яростная кампания против министров. Это вызовет в обществе революционные выступления, а «всякое революционное движение неизбежно выродится в социалистическое», поскольку только социалистические лозунги «могут поднять и сгруппировать широкие слои населения». Последние потребуют черного передела и «общего раздела всех ценностей и имущества». Армия, лишившаяся в годы войны своего кадрового состава и охваченная общим крестьянским стремлением к земле, окажется деморализованной и не сможет стать оплотом законности и порядка. Законодательные учреждения и, лишенные действительного авторитета оппозиционно-интеллигентные партии, будут не в силах сдержать ими же поднятые народные массы. «Россия, – делает вывод Дурново, – будет ввергнута в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению» [1]. Какие же аргументы в пользу сохранения всестороннего сотрудничества России и Германии, с одной стороны, и отказа от сближения с Англией приводит Дурново? Рассмотрим их подробнее.
Записка, которую Петр Николаевич Дурново подготовил и направил Николаю II, включает 11 разделов, в каждом из которых анализировались геополитические интересы и положение России на евразийском континенте (от черноморских проливов до Дальнего Востока), участие России в различных союзах и соглашениях европейских государств, силы, втягивающие Россию в европейскую войну. По сути дела, этот документ, как и документ, составленный А.А. Ливеном, следует признать образцом всестороннего геополитического анализа сложившейся ситуации и прогноза событий с учетом национальных интересов акторов европейской политики тех лет и задач контроля региональных пространств. Разумеется, автор записки не употреблял в тексте сам термин «геополитика», однако сама по себе методология геополитического анализа была представлена в ней в латентном виде в полной мере. Кстати, и сам основатель британской геополитики Х. Макиндер в трех своих классических работах 1904-1943 годов спокойно обходился без данного термина.
«Записка» начинается со слов «центральным фактором переживаемого нами периода мировой истории является соперничество Англии и Германии» ввиду несовместимости интересов этих двух государств, и одновременного великодержавного их существования, что «неминуемо должно привести к вооруженной борьбе между ними, исход которой, по всей вероятности, будет смертельным для побежденной стороны». Объяснение тому простое: «с одной стороны, островное государство, мировое значение которого зиждется на владычестве над морями, мировой торговле и бесчисленных колониях. С другой стороны – мощная континентальная держава, ограниченная территория которой недостаточна для возросшего населения». Более того, вооруженное столкновение не сведется к единоборству Англии и Германии и «будущая англо-германская война превратится в вооруженное между двумя группами держав столкновение, придерживающимися одна германской, другая английской ориентации». И далее Петр Николаевич подробно анализирует ситуацию, сложившуюся на мировой арене после окончания русско-японской войны 1905-1906 гг., дающей основание автору утверждать об отсутствии каких-либо выгод для России в результате ее сближения с Англией.
Во-первых, наметившееся после заключения Портсмутского договора русско-английское сближение вряд ли было вызвано улучшением отношений России с Японией. «Все задачи России на Дальнем Востоке, правильно понятые, – как отмечал Дурново, – вполне совместимы с интересами Японии», поскольку уровень освоения Россией Дальнего Востока в промышленном и транспортном отношении был крайне низок. Россия не готова была еще экспортировать там какую-либо свою продукцию морским путем. Нет там и рынков для экспорта «наших произведений», отмечал автор. Более того, Япония не претендует на наши дальневосточные владения, суровые условия которых ее не прельщают. Она стремится направить свои интересы, скорее, в сторону Филиппинских островов, Индокитая, Явы, Суматры и Борнео и к возможному приобретению, в силу чисто коммерческих соображений, некоторых участков Маньчжурской железной дороги. Следовательно, сближение с Англией, в смысле взаимоотношений с Японией и упрочения нашего положения в Маньчжурии, Монголии и Урянхайском крае, по мнению автора, никакой реальной выгоды нам не принесет.
Во-вторых, влияние России в Иране, преобладавшее в период наибольшей обостренности наших отношений с Англией, значительно ослабло после навязывания персидскому населению совершенно ненужной ему конституции и свержению преданного России монарха Наср-Эдина. В результате, по словам автора «Записки», «мы не только ничего не выиграли, но напротив того, потеряли по всей линии, погубив и наш престиж, и многие миллионы рублей, и даже драгоценную кровь русских солдат, предательски умерщвленных и, в угоду Англии, даже не отомщенных».
В-третьих, это «Балканский вопрос». Решение его в интересах русско-английского сближения означало образование Балканского союза под покровительством России и отказ Англии от традиционной ее политики закрытия для России Дарданелл, что явилось бы прямой угрозой дальнейшему существованию Турции (под покровительством Германии) как европейского государства.
Итак, англо-русское сближение в предвоенный период ничего полезного для России не принесло, за исключением возможного вооруженного столкновения с Германией. Более того, по мнению Дурново, на европейском театре определились основные группировки надвигающейся войны, независимо от того, что может послужить ближайшим поводом к ней: «Россия, Франция и Англия, с одной стороны, Германия, Австрия и Турция – с другой». Участие государств в этих группировках Дурново определяет достаточно четко: «Англия к принятию широкого участия в континентальной войне едва ли способна, а Франция… вероятно, будет придерживаться строго оборонительной тактики. Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам». И если тыл со стороны Дальнего Востока достаточно обеспечен, то «несомненен взрыв вражды против нас в Персии, вероятные волнения среди мусульман на Кавказе и в Туркестане, не исключена возможность выступления против нас, в связи с последними, Афганистана, наконец, следует предвидеть весьма неприятные осложнения в Польше и в Финляндии». Автор «Записки» не ограничивается лишь вопросами коалиционного взаимодействия государств на перспективном театре военных действий, но вполне обоснованно обращает внимание Николая II на неудовлетворительное состояние военной промышленности и чрезмерную ее зависимость от иностранной помощи, на нехватку тяжелой артиллерии и неразвитость сети стратегических железных дорог. «В предстоящей войне, – подчеркивает он, – будут бороться наиболее культурные, технически развитые нации. Всякая война неизменно сопровождалась доселе новым словом в области военной техники, а техническая отсталость нашей промышленности не создает благоприятных условий для усвоения нами новых изобретений».
Особое внимание Дурново уделяет экономическим интересам противоборствующих сторон и делает замечательный вывод, который следует рассматривать как один из устоев геоэкономики: «ни одной стране невыгодно экономическое ослабление союзника, а напротив выгодно разорение политического противника». По сути дела он предвосхищает полный развал всего нашего народного хозяйства в случае военного поражения. России придется обратиться к кредиту союзных и нейтральных государств. Да и победа над Германией сулит нам крайне неблагоприятные финансовые перспективы: разоренная Германия не будет в состоянии возместить нам понесенные издержки, а с кредиторами придется рассчитываться нам. Но и это не самое главное. «Как бы печально, однако, ни складывались экономические перспективы, открывающиеся нам как результат союза с Англией, следовательно, и войны с Германией, – они все же, – заявляет автор, – отступают на второй план перед политическими последствиями этого по существу своему противоестественного союза».
И заключает свою «Записку» Дурново вполне ожидаемым геополитическим выводом: «С Англией нам не по пути, она должна быть предоставлена своей судьбе, и ссориться из-за нее с Германией нам не приходится. Тройственное согласие – комбинация искусственная, не имеющая под собой почвы интересов, и будущее принадлежит не ей, а несравненно более жизненному тесному сближению России, Германии, примиренной с последнею Франции и связанной с Россией строго оборонительным союзом Японии. Такая, лишенная всякой агрессивности по отношению к прочим государствам, политическая комбинация на долгие годы обеспечит мирное сожительство культурных наций, которому угрожают не воинственные замыслы Германии, как силится доказать английская дипломатия, а лишь вполне естественное стремление Англии во что бы то ни стало удержать ускользающее от нее господство над морями».
Не предвосхищают ли эти рассуждения декларированный К. Хаусхофером в 1940 г. план создания большого континентального блока Берлин – Москва – Токио с целью вовлечения в сферу влияния Германии государств Центральной и Северной Европы, направленный против Британской империи и США? Эта идея континентального блока («Ostorientierung», ориентация Германии на Восток) определяла Россию как основного союзника Германии и как связующее звено между Европой и Тихоокеанским побережьем. В таком случае Германия получила бы выход к открытому океану и стала бы обладать мощью как континентальной, так и океанической державы. Хаусхофер, ссылаясь на известный пакт Молотова-Риббентропа (который порой интерпретируется далеко неоднозначно), заявил следующее: «Мы… пропагандируем во всем мире идею того, что только прочная связь государств по оси Германия-Россия-Япония позволит нам всем подняться и стать неуязвимыми перед методами анаконды англосаксонского мира. Когда через 4 месяца после начала войны (Второй мировой. – И. К.) знаменитый английский журналист выдвинул мне такую претензию, я ответил ему, что, если вас атакуют в согласии с тактикой анаконды, примененной в глобальном масштабе…, то вы имеете полное право всячески противиться этой политике противника, стремящегося отхватить все новые и новые куски влияния. Только идея Евразии, воплощаясь политически в пространстве, даст нам возможность для долговременного расширения нашего жизненного пространства [12].
2.Геополитический статус России накануне Второй Отечественной войны
В Первой мировой войне (Второй Отечественной, как ее называли в те годы) активное участие приняли все пять великих держав – Англия, Франция, Германия, США и Россия, а также такие сильные региональные лидеры как Австро-Венгрия и Япония. Как известно, инициатором войны выступила Германия, главной целью которой было стремление добиться гегемонии в Европе и захват колоний своих европейских соперников. Главные участники войны преследовали в качестве геополитической цели захват стратегических территорий и формирование обширных зон геополитического влияния в Европе. Россия, вынужденно вступившая в войну в качестве члена Антанты, стремилась укрепить свои позиции на Балканах, а также путём захвата Константинополя и черноморских проливов осуществить свою давнюю мечту – получить выход в Средиземное море. Обращаясь к характеристике геополитического статуса России начала XX века, следует обратиться к характеристике сложившихся на рубеже веков противоречий в международных отношениях, о которых писал в свое время акад. В. М. Хвостов, – между союзами великих держав и, с другой стороны, – внутри них. В то время как союзы держав еще не сложились окончательно, имело место противостояние трех теоретически мыслимых дипломатических комбинаций – англо-франко-русского соглашения, англо-германского блока и франко-русско-германской континентальной лиги [13]. Попытки утверждения жизненности той или иной комбинации и обоснование участия в них России послужили составлению множества аналитических документов представителями дипломатического, военного и военно-морского ведомств, отечественной науки (один из них был рассмотрен выше). Всех их объединяло общее представление о России как великой мировой державе, выполняющей историческую миссию связующего звена между Европой и Азией. Поиски наиболее приемлемой для России геополитической стратегии определились в рассматриваемый период в следующих регионах [10, с. 266-307]:
Балканы – здесь столкнулись геополитические интересы России и Австро-Венгрии;
Проливы (Босфор и Дарданеллы): на контроль над которыми претендовали Россия, Англия, Германия и Турция;
Средний Восток (Персия и Афганистан) – претендентами на геополитическое влияние выступали Россия, Англия и Германия;
Дальний Восток (Маньчжурия) – здесь, помимо России, свои геополитические интересы стали проявлять опять же Англия, Германия, Франция, США и Япония.
Африка – этот континент на рубеже веков не представлял непосредственный интерес для России, поэтому ее присутствие на континенте было «завязано», преимущественно, на наблюдении за военными действиями западных держав. В начале 1898 г. в Эфиопию прибыла чрезвычайная дипломатическая миссия во главе с П. М. Власовым, который в «Краткой записке о современной Эфиопии» предлагал укрепить дружеские связи с этим африканским государством, играя на противоречиях европейских держав в дележе колоний на континенте [9, с. 114-116]. Правда, интересно в связи с этим привести один весьма показательный документ – письмо Николая II своей сестре: «Мне приятно сознание, что только в моих руках находится средство вконец изменить ход войны в Африке (речь шла об англо-бурской войне. – И. К.). Средство это – очень простое – отдать приказ по телеграфу всем туркестанским мобилизоваться и подойти к границе. Вот и все! Никакие самые сильные флоты в мире не могут помешать нам расправиться с Англией именно там, в наиболее уязвимом для нее месте. Но время для этого еще не приспело: мы недостаточно готовы к серьезным действиям, главным образом потому, что Туркестан не соединен пока сплошной железной дорогой с внутренней Россией» [5, с. 125].
Так в начале XX в. сложились геополитические пространства, в которых Россия представляла в той или иной форме свои интересы. Такая многовекторная внешняя политика имела свои плюсы и минусы. Необходимость выбора геополитических союзников и соперников на евразийском континенте сопровождалась поиском зачастую альтернативных геополитических сценариев, выбором приоритетов в принимаемых стратегических решениях, которые, в конечном счете, определялись геополитическим статусом России как великой державы. Период накануне Первой мировой войны характеризовался наличием трех основных групп стран, определивших геополитическую иерархию (см. рис. 1): 1) Британская империя; 2) «претенденты» на мировое лидерство (США, Германия, Россия и Франция, имевшие примерно одинаково близкие статусы); 3) региональные державы (Австро-Венгрия, Италия, Япония).
Для сравнения на рис. 3 и 4 представлены динамика изменения статуса государств начала и второй половины XX в., которая дает основание утверждать следующее. Геополитические по своей сути подходы А.А. Ливена и П.Н. Дурново получили в свое время признание, несмотря на то, что их позиции различались, поскольку опирались на приоритет военно-морских либо сухопутных сил. Времени же для практической реализации этих позиций не оставалось, что дает основание признать, что сам по себе геополитический подход применим исключительно в исследовательских целях. Принятие решений государственного масштаба должно, очевидно, осуществляться на основе выверенной геополитической доктрины, учитывающей множество факторов не только сугубо политического, но и социально-экономического, демографического, научно-технологического и цивилизационного порядка. На основе проведенного анализа можно сделать следующие выводы, относящиеся к рассматриваемому периоду отечественной военной истории.
Во-первых, за период с 1910 по 1913 гг. в высших военных и дипломатических кругах России серьезно усилилось сознание «западной угрозы», исходящей от Германии и Австро-Венгрии. Если еще в 1912 г. Россия готова была к урегулированию международных конфликтов дипломатическими мерами, то уже к началу 1914 г. в высших эшелонах власти стала проявляться политическая воля и готовность к большой европейской войне.
Во-вторых, Россия позже других великих держав приступила к модернизации армии и флота. Военные эксперты отчетливо осознавали всю ее неподготовленность к войне и серьезную опасность для нее быть втянутой в затяжную европейскую войну.
В-третьих, вопрос о проливах имел не только важнейшее экономическое и геополитическое значение. Подобно «Балтийскому вопросу», «проливы» были для всей российской системы своеобразными кодами великодержавности, каналами глобальных коммуникаций между Востоком и Западом.
После окончания Второй мировой войны образовались три основные группы стран: 1) США и СССР – лидеры биполярной системы (CCCР впервые в своей истории вышла на второе место в мире, которое было утеряно только с его распадом в 1991 г.); 2) Англия, Франция, Германия и Япония, статусы которых практически сравнялись; 3) Китай стал третьим «центром силы» послевоенного мира. Предпринятые в последнее время исследования в относительно новом направлении геополитических исследований – математической геополитике – позволяют прогнозировать мировую динамику и, в частности, геополитический статус акторов мировой политики в полицентричном мире [11, с. 167-169]. На основании этих исследований следует принимать стратегические решения, в рамках обсуждаемой темы, по крайней мере, по двум направлениям: 1) выбор вектора развития России, соответствующего тренду глобальной динамики; 2) участие России в международных коалициях, деятельность которых ориентирована на созидание устойчивого полицентричного мира.
Литература
1. Записка Дурново // Красная новь. 1922. № 6 [Элеткронный ресурс] – URL: https://on-island.net/History/Durnovo.htm
2. Кефели И. Ф., Малафеев О. А. Математические начала глобальной геополитики. – СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2013.
3. Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1911-1919 / Сост. С. С. Волк. − М.: Современник, 1991.
4. Константинополь и проливы // Красный архив. − М. 1924, Т. 6.
5. Красный архив. – 1934. – Т. 2.
6. Меньшиков М. О. Письма к русской нации. − М. Изд-во журн. «Москва», 1999.
7. Павленко О. В. Геополитическое проектирование «большой европейской войны» в 1910-1914 гг.: российский ракурс // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. Серия: Исторические науки. Международные отношения. Регионоведение. –2012. – № 7 (87).
8. Памятная записка начальника Морского Генерального штаба кн. Ливена по поводу закона о флоте и судостроительной программе // АВПРИ. – Ф. 138. Секретный Архив. Оп. 467, 1912 г. Ед. хр. 303/306.
9. Россия и Африка: Документы и материалы. XVIII в. – 1960 г. – М., 1999.
10. Рыбаченок И. С. Коренные интересы России в представлениях ее государственных деятелей, дипломатов и военных в конце XIX – XX века // Геополитические факторы во внешней политике России: вторая половина XVI – начало XX века / Отв. ред. С. Л. Тихвинский. – М.: Наука, 2007.
11. Садовничий В. А., Акаев А. А., Коротаев А. В., Малков С. Ю. Моделирование и прогнозирование мировой динамики. – М.: ИСПИ РАН, 2012.
12. Хаусхофер К. Континентальный блок: Берлин – Москва – Токио [Элеткронный ресурс] – URL: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Haus/kontbl.php.
13. Хвостов В. М. Дипломатия в новое время. 1871-1914 // История дипломатии. Т. 2. – М.: Госполитиздат, 1963.
