Терентьева А. В.
Война и школа в 1914 году (по материалам педагогической периодики)
События войны, начавшейся в 1914 году, затронули все стороны жизни российского общества, в том числе такой важнейший институт как образование. В данной работе мы рассмотрим лишь два аспекта этой проблемы – «дети и война» и « учительство и война» на примере начального звена российского образования данного исторического периода, в которое входили: начальные училища Министерства просвещения, церковно-приходские и земские школы. Реконструировать события и выявить тенденции лучше всего помогут материалы журналов научно-педагогического, методического и научно-популярного характера, издававшиеся в России в 1914 году, в большом количестве.
Анализ публикаций в педагогических периодических изданиях первого года войны показывает, что российскую научно-педагогическую общественность интересовали следующие проблемы:
– дети и война;
– учительство и война;
– просвещение народа в области истории и геополитики;
– воспитание патриотизма и славянской идентичности;
– помощь семьям воинов и погибших во время войны;
– развитие педагогической науки в связи с переоценкой германской педагогики;
– участие учительства в общественной, просветительской и экономической жизни страны в условиях войны.
Специфика школы, особенно начальной, состоит в необходимости функционировать практически в любых условия: во время войн, эпидемий, техногенных катастроф и политических переворотов. Школы даже в самых сложных исторических ситуациях продолжают учить, передавать опыт подрастающему поколению, берут на себя заботу о детях, занимаются просветительством народа, делая все это в трудной, иногда невыносимой экономической ситуации. Деятельность российского учительства в 1914 году, с нашей точки зрения, пример патриотической, гражданской, гуманистической позиции в это непростое время предчувствия политических перемен и революционных крайностей. Трудно сказать, был ли в должной мере использован опыт российского учительства, его педагогического подвига и гражданского служения в годы 1-ой мировой войны, во время Великой Отечественной войны, так как о буржуазных педагогах в советское время практически не писали. Наверное, на генетическом уровне, через рассказы старых учителей опыт все же был воспринят. Достаточно вспомнить учителей блокадного Ленинграда, Керченских и Одесских котокомб, школы в партизанских отрядах Украины и Белоруссии, педагогов, работавших по 3 смены с эвакуированными детьми в Сибири и Казахстане, Академию Педагогических наук СССР, основанную в 1943 году и многое другое. Большое уважение вызывает то, что и после начала войны в России продолжалась активная научно-педагогическая жизнь. Проходили съезды педагогических работников, продолжалось обсуждение реформ образования, в том числе введения всеобщего начального образования, издавались педагогические сочинения. Именно во время Первой мировой войны в Петрограде была издана знаменитая «История русской педагогии» П.Ф. Каптерева, собрание сочинений К.Д. Ушинского и много других интересных педагогических сочинений.
Осенью 1914 года, в Петрограде состоялось собрание членов «Педагогического общества», представителей учителей средних и начальных школ, членов педагогических и просветительских организаций, которое обсудило задачи школы во время войны и приняло резолюцию «Война и дети». Это очень интересный документ, который свидетельствует о гуманистических взглядах и бережном отношении к ребенку российских учителей начала XX века, что не мешало им быть патриотами и занимать активную гражданскую позицию. В резолюции говорилось, что война врывается в сознание детей и юношества, поэтому семья, школа и общественность не могут это игнорировать, они обязаны воздействовать на детей бережно и обдуманно, использовать ситуацию не для озлобления, а для гуманизации молодежи. При этом влияние ужасов войны должно быть насколько возможно ослаблено. Журнал «Народный учитель» писал в октябре 1914 года: «Приветствуя честные и бодрые порывы детей, учителя должны направлять эти порывы на пути наиболее соответствующие детским физическим и нравственным силам. Нужно бороться против лубочных представлений о войне, против издевательства и унижения противника,... зорко следить за отношением учащихся к товарищам не русского происхождения и не допускать грубого отношения к ним» [3, с. 1].
Педагоги начала века считали, что в обстановке повышенной нервозности учащихся, надо позаботится об оздоровлении школьной атмосферы, устранении сухого формализма в общении с учениками и их родителями, «необходимо возможно более полное и свободное взаимодействие семьи и школы. А также представление учащим наибольшего простора в непредусмотренных никакими официальными директивами проявлениях их педагогического такта, непосредственного человеческого чувства и гражданского долга»[3, с. 1].
Одной из обязанностей учителей, прежде всего сельских, было просвещение народа. Во время войны оживился интерес к вопросам истории, географии и этнографии. Педагоги организовывали чтения для учащихся и их родителей, для всех односельчан, вели кружки самообразования, расширяли работу библиотек. Интересно, что сразу после начала войны в педагогических журналах начинается публикация материалов о воюющих странах. Так, в журнале «Народное образование» за сентябрь 1914 года ( Т.2. Кн.9.) публикуется статья в помощь учителю: «География Австро-Венгрии» и словарь географических названий на 3-х языках (немецком, славянском, мадьярском). В библиотеке журнала «Народный учитель» выходила серия общедоступных брошюр о воюющих государствах для школьных библиотек и раздачи населению под названием «Наши друзья и враги» (Франция, Англия, Германия, Австро-Венгрия, Бельгия, Сербия и Черногория) по цене 5 копеек. В качестве приложения к журналу был даже издан сборник гимнов воюющих государств с нотами и полными текстами на 2-х языках. В журнале «Народный учитель», выходившем еженедельно, публиковались подробные статьи о ходе военных действий.
В октябре 1914 года в журнале «Народный учитель» был опубликован императорский указ о попечительствах, речь в нем шла о привлечении общественных деятелей, земств и городских управ к «... благому делу обеспечения семейств запасных воинских чинов и ратных ополченцев». Учителя, особенно сельские, составляли большинство участвующих в волостных и земских попечительствах. На страницах журналов 1914 года можно найти трогательные рассказы об учительницах, которые создавали ясли, столовые, питательные пункты и приюты для детей из семей воинов и погибших на войне. Учителя работали в лазаретах и госпиталях, собирали теплые вещи для солдат-фронтовиков, помогали по хозяйству вдовам и сиротам. Педагог О. Николаев вел в журнале «Народный учитель» рубрику «Брызги жизни», где рассказывал об учительницах, самоотверженно работавших в деревне и помогавших армии вместе с учениками.
Многие учителя были мобилизованы в армию, из-за чего в сельских школах ощущалась нехватка кадров. В малокомплектных школах подчас работал по один учитель со всеми классами. В соответствие с Уставом о воинской повинности все учителя освобождались от действительной военной службы и зачислялись в запас с обязательством прослужить в должности учителя не менее 5 лет. В военное время освобождение от призыва из запаса и в государственное ополчение на должность народных учителей не распространялось.[5, с. 16-17.] В журналах публиковались письма с просьбой о том, чтобы не забирать учителей в армию и не лишать школу кадров. Правительство не могло это поддержать, так как учителя составляли значительную часть мобилизованных и главное грамотных и квалифицированных запасных военнослужащих. Совет министров в тоже время принял решение о льготах для учителей начальных училищ и церковно-приходских школ: сохранять за учителями на время службы в армии занимаемую должность; сохранять учительское содержание; сохранять право на зачет времени, нахождения на военной службе, в сроки выслуги для пенсии и надбавок.
Первая мировая война заставила русских педагогов серьезно задуматься над системой воспитания вообще, и над немецкой системой, которая всегда в России считалась образцовой, в частности. В педагогических журналах сразу стали появляться статьи с красноречивыми названиями: «Переоценка ценностей», «Немецкая школа перед судом русской педагогической мысли» и даже «Критика жизни немецкого детского сада». А. Быстров писал осенью 1914 года: «Несомненно, однако, что многие факты войны заставили глубоко задуматься русских педагогов над системой воспитания вообще над немецкой, считавшейся у нас образцовой, в частности до войны полагали, что если не все, то, по крайней мере, многое в немецкой школе заслуживает не только самого пристального внимания, но и усердного подражания, что система немецкого воспитания должна быть чуть ли не перенесена на русскую почву...» [1, с. 7]. Русские педагоги считали, что с идеалами Песталоцци (если быть точными, он не немецкий, а швейцарский педагог) в Пруссии произошла метаморфоза, основные черты современной прусской педагогики – это «...пристрастие к муштре, ведущее к верхам самодовольной глупости....» [1, с. 10.]. С. Золоторев с патриотическим пафосом писал в журнале «Школа и жизнь»: «...германское учительство и германская интеллигенция увлеклись блуждающими огнями всесветного немецкого могущества... Германское учительство если не смертельно, то опасно ранено. Его корабль, увлеченный германским военным флотом на борьбу с русским абсолютизмом, попал на собственные мины шовинистического самомнения...» [1, с. 10]. Несомненно, что российская педагогика в 1914 году попала в сложную ситуацию. В отечественном просвещении опять повторилась картина Отечественной войны 1812 года, когда волна патриотизма в обществе и столкнулись с традициями французского воспитания русского дворянства и даже с привычкой говорить на «языке врага», по-французски.[7, с. 170] Через сто лет, накануне Первой мировой войны, в России идеалом образования была немецкая классическая гимназия, построенная по И.Ф. Гербарту.
Если мы обратимся к учебным планам российских классических гимназии министерства просвещения начала XX века, то увидим, что самым популярным, из так называемых новых языков, был немецкий язык. Российским педагогам вновь пришлось решать проблемы соотношения патриотических устремлений общества и педагогических идеалов и практики. Судя по материалам педагогической периодики 1914 года, вопрос был решен в пользу патриотизма и русских педагогических традиций. Вероятно, именно уроки Первой мировой войны, привели к тому, что отечественные педагоги в советский период очень осторожно относились к иностранному опыту, а если его использовали (например, американскую прагматическую педагогику, или ту же педагогику Гербарта), то официально, это старались не декларировать.
Изучение российской педагогической периодики за 1914 год еще раз доказывает, насколько школа тесно связана с государственной политикой и общественной жизнью страны, и как осторожно и обоснованно надо походить к проблеме заимствования педагогических теорий систем из-за рубежа.
Литература
1. Быстров А. Немецкая школа перед судом русской педагогической мысли // Народный учитель. – 1914. – № 30. – С.6–9.
2. Вахтеров В. Международная помощь учащим – жертвам войны // Народный учитель. – 1914. – № 22–23. – С.5–6.
3. Война и дети // Народный учитель. – 1914. – №24. – С. 1.
4. Война и школьная жизнь // Народное образование. – 1914. – Т.II. Кн.9. – С.135–138. Еремина Т.И. Законодательство Российской империи о льготах учителей при исполнении воинской повинности // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И.Герцена. – 2006. – Т.3. – №20. – С. 15–20.
5. Малиновский Война и учительский вопрос// Учитель и школа. – 1914. – № 15–16.
6. Терентьева А.В. Развитие образования в России после победы в Отечественной войне 1812 года / Народы России и Отечественная война 1812 года в истории и культуре. – СПБ.: Изд-во Прана, 2012. С.169–172.
